Семь цветов страсти - Страница 68

— А по-моему, жуткая архаика! Так и несет нафталином. Заметили, бедняжка Виолетта чуть не завалила кулису. Все дрожит, качается, и такая пыль витает, ведь в софитах все видно! — Мне почему-то стало обидно, что Майкл заметил влюбленность актрисы.

— Вы киношница. Там, конечно, все чище, натуральнее. Документ крупного плана. Точность детали. А вот возьмите дотяните эту концовку в дуэте… Хорошо! Молодцы, чисто, точно! — Он захлопал как раз в нужный момент, на долю секунды опередив зал.

Вообще создавалось впечатление, что Майклу, как по сценарию, было известно, где ставить точки, где замереть, а где и пошептаться.

— Дикси, — шепнул он мне в щеку, — откуда такое имя? «Dixi de visu» — это же что-то похожее на латинскую фразу, означающую «высказывание очевидца», если не ошибаюсь.

— Ну, вас ничем не удивишь. Девизо — фамилия моего деда, француза. И отец, конечно, как человек чрезвычайно начитанный и окончивший с отличием несколько учебных заведений, не мог удержаться, чтобы не назвать своего ребенка Дикси. С юмором у него было неспокойно. Вообще Эрик шутить не любил и другим не давал.

— А Дикси Девизо вышло очень красиво. Хорошо, что не родился мальчик. К нему бы из-за одного имени приставали «голубые» — звучит нежно и гордо.

— Вы действительно так думаете? Вы думаете, что иметь дочерей приятно? — нахмурилась я.

— Я имел в виду вполне конкретную дочь — Дикси. И убежден, что для любых родителей это большой приз. — Майкл дотронулся до моей руки, придерживающей на колене ирис. — Дайте цветок. Я специально выбрал желтый, в честь нашего фамильного геральдического лютика. — Он отломил стебель и, потихоньку потыкавшись в узле моих скрученных на затылке волос, воткнул в них цветок. — А теперь вы «дама с желтым ирисом». Дикси, давайте сбежим?

— Вы, кажется, были в восторге от постановки? — обомлела я.

— А вас раздражала пыль. Надеюсь, на улице не слишком свежо? Я оставил дома автомобиль.

…На улице было великолепно. И почему-то радостно на душе, как будто я прогуляла урок. Именно прогуляла и сбежала в Пратер.

— Майкл, у меня идея — я провожу вас домой, — сказала я нарочито интимным голосом, насладившись метнувшимся в его глазах страхом. Страхом недоверия. И, чтобы совсем не сбивать с толку беднягу, добавила: — Мы пойдем кататься на каруселях. Ведь Пратер у вас под боком, а мне неловко ходить в такие места одной.

— У вас нет детей? — серьезно спросил Майкл.

Я со вздохом пожала плечами.

— Тогда на сегодняшний вечер я вас удочеряю. Или нет, буду вашим заботливым дедушкой. Сам-то я, наверно, спасую — рассмотрел уже, какие там жуткие пыточные аппараты громыхают… И еще. В метро мы не поедем. В Вене чудесное метро, но я не видел там ни одной женщины в вечернем туалете. Тем более такой ослепительной.

Майкл остановил такси и назвал адрес. Мы чинно разместились на заднем сиденье.

— Для дедушки вы выглядите слишком старомодно. Пожилые джентльмены здесь, как правило, форсят — предпочитают светлые, яркие тона, клетку, пестрые галстуки, элегантную стрижку. Принято подкрашивать седину, и никого не возмутит маникюр, конечно, без цветного лака.

— Действительно, старость беспомощна и требует особого ухода. Тогда жалость и брезгливость сменяются уважением и даже определенным эстетическим чувством. Я успел заметить местных дам. Язык не поворачивается назвать их старушками. Право же, это даже красиво: достоинство долголетия.

— А молодых? Вы замечаете молодых? — На повороте я слегка пододвинула к нему бедро и навалилась плечом.

Он восстановил дистанцию, когда машина вырулила на ровное место.

— Сколько вам лет, Михаил Семенович?

Майкл схватился за грудь. Пошарив в верхнем кармане, с облегчением вздохнул.

— Уж подумал, что забыл в джинсах паспорт. Меня предупредили, что за границей нужно всегда иметь документ при себе. Тем более что я сопровождаю даму в такое сомнительное место.

Я ловко выхватила из его рук красненькую книжечку с гербом Советского Союза. Майкл протянул руку за своим документом, но я не выпустила добычу.

— Нет уж, приличная дама должна хоть что-то знать о человеке, делящем с ней крышу замка.

Я раскрыла паспорт и присмотрелась к фотографии. Было темновато, но не рассмеяться я не могла: на меня смотрело испуганное лицо молодого Пьера Ришара в ореоле вьющихся волос.

— Это что, школьная фотография после выпускного бала?

— Позапрошлогодняя. Фотографировался для поездки в Словакию. А бланки еще не успели заменить на российские, — протокольным голосом возразил он и отобрал паспорт.

Но я успела рассмотреть дату рождения. Моему «дедушке» Майклу было всего сорок три года. Нет, вернее, исполнится в декабре. Значит, Козерог и на пять лет моложе Сола…

— Вы почему-то сразу решили, что я кандидат в пенсионеры и не составлю конкуренции как наследник. Долго ли проскрипит старичок! — Майкл расправил плечи, одернул пиджак и, заглянув в переднее зеркальце, поправил очки. — Ничего, ничего. Это я от волнения так плохо выгляжу. Вот начну бегать по аллейкам нашей усадьбы, плавать в фонтане, а по ночам при луне играть на клавесине… Потом загуляю и в один прекрасный день представлю «тете Дикси» симпатичную девчушку.

— А жену бросите? Или передадите товарищу?

— С чего вы взяли, что я женат? Может быть, русские носят кольца всегда. Вообще-то я наполовину еврей.

— Вас подвезти к центральному входу парка? — осведомился шофер.