Семь цветов страсти - Страница 96

— Недаром специалисты-сексологи загребают огромные деньги. Они бы живо вычислили сейчас тип твоих интимных запросов и расписали по полочкам всю необходимую процедуру.

— До этого я пока не дострадался, Дикси. Все надеюсь сам выплыть — я же сильный малый… — Он повел обнаженными плечами, сплошь состоящими из переплетенных мышечных жгутов.

— Да, рекламный ковбой. Ты в полном порядке, Ал. Поверь мне. Просто не надо форсировать и жать на все педали. Прислушивайся к себе, приглядывайся, как индейский охотник к добыче, и лови «позывные». Иногда случаются странные вещи… Знаешь, что на меня сильно подействовало в этом смысле? Такая ерунда — не поверишь, как на двенадцатилетнюю девочку… За стенкой занимались любовью, и мне было все слышно — стоны, скрипы… Меня это страшно завело.

— Господи, ты несчастная женщина — здесь на каждом шагу кто-нибудь стонет и зажимается. Так можно стать эротоманкой. — Алан подозрительно прищурился. — За стенкой трахался твой любовник? Это он и есть Микки?

— Нет… в общем, да. То есть я имела на него виды. А он надрывался и пыхтел со своей женой. При этом далеко не молодожен и не стегал ее розгами…

— Хм… «Есть много, друг Горацио, на свете…» Но ты не теряйся, детка. Поверь профессионалу — ты стала еще соблазнительней. Устоять может только гомик или… такой дубина, как твой Майкл.

— Или такой неважный режиссер, как ты. Средненький, что бы там ни плели тебе на ушко девчонки и дружки. Я хорошо помню рецензию Залкинда: «Герт застрял между двух стульев!» — Я пьяно рассмеялась и получила плюху.

Мы стояли друг против друга, с ненавистью глядя в глаза и сжимая кулаки.

— Стерва! — выжал сквозь зубы Алан.

— Сегодняшний эпизод — просто лажа, «развесистая клюква», как говорят на Руси! А мужикам из массовки прилепили бороды времен Толстого! Может, ты снимал «Войну и мир», Ал?

Я не успела уклониться: он вцепился мне в горло и повалил на пол. Я укусила его в предплечье и завопила, не на шутку испугавшись. Огромная ладонь зажала мой рот, а восставшее орудие сработало, как пика. Ал увлекся, продолжая зажимать мой теперь уже хохочущий рот. Мы провозились недолго, выдерживая жанр насилия и, в общем, остались довольны друг другом.

— Ну, это уже хоть что-то, — счастливо вдохнул Ал, рухнув навзничь и раскинув руки. — Ты просто Армия спасения, Дикси… Я отдаю тебе главные роли во всех моих последующих фильмах. Здорово ты меня завела.

— А я напишу заявление в полицию за нанесение телесных повреждений. Это влетит тебе в копеечку, зверюга, — погладила я его медвежьи патлы.

…Вернувшись домой, я сразу ринулась к своей тетрадке, чтобы записать события этого дня. Хвастаться про съемки не хотелось, как и признаваться в том, что рыдала на перроне какого-то неведомого города Киева не русская женщина, проводившая на фронт мужа, а избалованная парижанка, упустившая новую игрушку — доверчивого, простодушного Микки…

Приключение с Алом и вовсе не подлежит пока никакому осмыслению. Хорошо, наверно, что мы все-таки встретились, и не слишком-то обидно за нелепую сцену, которой завершился наш давний роман. Знаменательный, между прочим, финал…

Всех звезд тебе и всех радостей, славный «ковбой» Алан Герт!

4

Записки Д. Д.

…Через два дня активных деловых действий и хождений по кабинетам с устрашающими названиями я получила красивый гербовый документ на владение недвижимостью в виде поместья Вальдбрунн, состоящего из строения середины XVIII века с жилыми пристройками, и т. п., и т. д. Были и переводы на мое имя счетов в швейцарских банках. Причем через слово в этом длинном документе указывалось, что я владею лишь половиной имущества завещателя на паритетных началах с мсье Артемьевым, гражданином РФ.

Да пошел он к черту, этот господин Артемьев! Не нужны мне его пятьдесят процентов и не нужна его тараканья жизнь, его признания и скрипичные страсти… Хозяйка Вальдбрунна сумеет устроить себе веселую жизнь!

Я позвала Рут, чтобы отпраздновать это событие, а на субботу наметила грандиозную вечеринку для ближайших друзей. Список расширялся — хотелось увидеть и завистников, и тех, кто плевал в «тонущую» Дикси, шептал гнусности за ее спиной, — пусть порадуются. И, конечно, Чака и Сола, если успею их разыскать.

Эпизод с Алом немного расстроил меня. Вот и еще один секс-символ рухнул. Он только распалил меня, заставив чаще вспоминать о Чаке.

Рут явилась с цветами и картиной — довольно большое полотно в свойственной ей манере «иронического сюра»: в лесных кущах гонялась друг за другом целая вереница фантастических рыб с человеческими лицами, стремясь проглотить друг друга. Но колорит действительно что надо: блекло-зеленый, с желтизной и оранжем.

— Это называется: сны эротоманки Дикси. Видишь, они все заглатывают друг друга!

— Я не сильна в аллегориях. И тем более в сексе. На днях потратила целую ночь, чтобы вдохновить на пятнадцатиминутный сеанс главного плейбоя моей юности.

— Это от него привет? — кивнула Рут на пожелтевший синяк у моего горла. — Горячий малый, ты неплохо постаралась… У латышек — холодная кровь. Я люблю поговорить об этом, пофлиртовать. Мне, наверно, пришлось бы по вкусу, если бы из-за меня стрелялись на дуэли, проматывали состояния, воевали — ну, такой хищный готический романтизм… А сам факт… Наверно, надо слишком много, чтобы убедить мои потроха, а главное, мозги в привлекательности этого занятия.